Неточные совпадения
Летом отправлялись за город, в ильинскую пятницу — на Пороховые
Заводы, и жизнь чередовалась обычными явлениями, не внося губительных перемен, можно было бы сказать, если б удары жизни вовсе не достигали маленьких мирных уголков. Но, к несчастью, громовой удар, потрясая основания гор и
огромные воздушные пространства, раздается и в норке мыши, хотя слабее, глуше, но для норки ощутительно.
В селе Г., где сам граф изволил жить, был
огромный, великий домина, флигеля для приезду, театр, особая кегельная галерея, псарня, живые медведи на столбу сидели, сады, свои певчие концерты пели, свои актеры всякие сцены представляли; были свои ткацкие, и всякие свои мастерства содержались; но более всего обращалось внимания на конный
завод.
Московские
заводы — Финляндского, Оловянищникова и Самгина привезли
огромные и мелкие колокола.
Овзяно-Петровский
завод принадлежал купцу Твердышеву, человеку предприимчивому и смышленому. Твердышев нажил свое
огромное имение в течение семи лет. Потомки его наследников суть доныне одни из богатейших людей в России.
Через час весь Белоглинский
завод уже знал о случившемся. Марфа Петровна успела побывать у Савиных, Пятовых, Шабалиных и даже у о. Крискента и везде наслаждалась величайшим удовольствием, какое только в состоянии была испытывать: она первая сообщала
огромную новость и задыхалась от волнения. Конечно, Марфа Петровна успела при этом кое-что прибавить, кое-что прикрасить, так что скандал в брагинском доме покатился по всему Белоглинскому
заводу, как снежный ком, увеличиваясь от собственного движения.
По трактирам не ходили, а доставали водку
завода Гревсмюль в складе, покупали хлеба и колбасы и отправлялись в глухие уголки Лефортовского
огромного сада и роскошествовали на раскинутых шинелях.
И через несколько минут бешеной езды рысак примчал нас в загородный дом Кулахметьевых, с
огромным садом. Тут же помещались их парфюмерная фабрика и мыловаренный
завод.
Над
заводом стояло
огромное красное колеблющееся зарево.
— Здравствуйте, господа, — сказал он сиплым басом, протягивая им поочередно для почтительных прикосновений свою
огромную пухлую руку. — Ну-с, как у вас на
заводе?
Прямо под его ногами открылась
огромная панорама
завода, раскинувшегося на пятьдесят квадратных верст.
С
огромным успехом прошел спектакль, и с той поры эта труппа, все пополняемая новыми учениками, исключительно из рабочих, начала играть по московским окраинным театрам, на фабриках и
заводах. А студия под ее управлением давала все новые и новые силы.
В одном углу из
огромных каменных палат пышет пламя, как из Везувия; в другом какой-нибудь сальный
завод горит как свеча; тут, над питейным домом, подымается пирамидою голубой огонь; там пылает целая улица; ну словом: это такая чертовская иллюминация, что любо-дорого посмотреть.
И теперь и в доме, и в саду, и в хозяйстве он, разумеется, с изменениями, свойственными времени, старался воскресить общий дух жизни деда — всё на широкую ногу, довольство всех вокруг и порядок и благоустройство, а для того чтоб устроить эту жизнь, дела было очень много: нужно было и удовлетворять требованиям кредиторов и банков и для того продавать земли и отсрочивать платежи, нужно было и добывать деньги, для того чтобы продолжать вести где наймом, где работниками,
огромное хозяйство в Семеновском с 4000 десятин запашки и сахарным
заводом; нужно было и в доме и в саду делать так, чтобы не похоже было на запущение и упадок.
И вот, когда таинственное предчувствие уведомило Юру о рыбьих намерениях, вся Балаклава переживает несколько тревожных, томительно напряженных дней. Дежурные мальчики день и ночь следят с высоты гор за
заводами, баркасы держатся наготове. Из Севастополя приехали скупщики рыбы. Местный
завод консервов приготовляет сараи для
огромных партий.
Ворочают крепкими руками малые рычаги, и всюду — вокруг людей, над головами у них — покорно и страшно двигаются челюсти и лапы
огромных машин, пережёвывая железо… Трудно понять, чей ум, чья воля главенствуют здесь! Иной раз кажется, что человек взнуздал
завод и правит им, как желает, а иногда видишь, что и люди и весь
завод повинуются дьяволу, а он — торжественно и пакостно хохочет, видя бессмыслицу тяжкой возни, руководимой жадностью.
И он при
огромном своем капитале, что три дома имеет, и свечной
завод, и крупчатку, а сейчас послушался и для церковной надобности все оставил и полетел.
Достигаев. Ну да. Учитесь, а ничего не знаете. А то ещё была… Рекамье, на кушетке лежит. Время требует, чтоб к нему… приспособлялись. Ну… ладно! Пожар со спиртного
завода на лесной двор перемахнул, зарево —
огромное! Ставни у нас с улицы закрыты, а всё-таки в зале на полу красные полосы лежат… неприятно! И в столовой неуютно. Поди-ка, Антошка, распорядись, чтобы все сюда шли… подальше от улицы! (Антонина ушла.) Ну, что, лиса?
Она его всем своим холодным корпусом замещала, и я с особой усладой тайного узнавания прижималась к ней стриженым, горячим от лета, затылком, читая Валерии вслух запрещенные матерью и поэтому Валерией разрешенные — в руки данные — «Мертвые Души», до которых — мертвецов и душ — так никогда и не дочиталась, ибо в последнюю секунду, когда вот-вот должны были появиться — и мертвецы и души — как нарочно слышался шаг матери (кстати, она так никогда и не вошла, а всегда только, в нужную минуту — как по
заводу — проходила) — и я, обмирая от совсем уже другого — живого страха, пихала
огромную книгу под кровать (ту!).
— Да мы никакой подмосковной и не видали, — отвечает она. — Дмитрий Никитич, приехав, нанял
огромную квартиру, познакомил меня с очень многими, стал давать вечера, заставлял меня беспрестанно ездить в театр, в собрания, а папеньке написал, что все куплено, и старик до сих пор воображает, что у нас семьдесят душ под Москвой и
завод. Теперь, как я начну писать к папеньке, так он и умоляет, чтоб я не проговорилась как-нибудь, — такой смешной!
— Будут-с капиталы! Всякому купцу, который думает завести фабрику около Москвы, где он должен будет платить по четыре рубля серебром за сажень дров, конечно, выгоднее будет устроить фабрику у меня в именье, где я поставлю ему за рубль серебра сажень, или, лучше сказать, я не дам этого никому, я сам устрою
завод — стеклянный, хрустальный, бумажный, какой вздумается, и наперед знаю, что буду получать
огромные барыши.
Шумит, бежит пароход… Вот на желтых, сыпучих песках обширные слободы сливаются в одно непрерывное селенье… Дома все большие двухэтажные, за ними дымятся
заводы, а дальше в густом желто-сером тумане виднеются
огромные кирпичные здания, над ними высятся церкви, часовни, минареты, китайские башенки… Реки больше не видать впереди — сплошь заставлена она несчетными рядами разновидных судов… Направо по горам и по скатам раскинулись сады и здания большого старинного города.
В стороне от усадьбы был
огромный, но уж наполовину совсем развалившийся псарный двор, за ним — театр без крыши, еще дальше — запустелый конный
завод и суконная фабрика.
И представлялось ей: какая красота настанет в будущем, когда не придется дрожать над каждым лишним расходом. Роскошные заводы-дворцы, залитые электрическим светом,
огромные окна, скульптуры в нишах, развесистые пальмы по углам и струи бьющих под потолок фонтанов. Крепкие, красивые мужчины и женщины в ярких одеждах, влюбленные в свой труд так, как теперь влюблены только художники.